О нас новости Судебная практика Законодательство Аналитика Пресс-центр Справочные материалы

Лев Симкин: «Гражданин сектант» (против кого дружат Всеволод Чаплин и Дмитрий Быков?)

  версия для печатиотправить ссылку другу
11 Ноября 2011
Выступление Всеволода Чаплина против конституционного принципа равенства религиозных объединений перед законом не должно никого удивлять. 

Положа руку на сердце, этого равенства у нас нет, и никогда не было, включая самые демократические времена. В некоторых других странах оно есть, но прав отец Всеволод, далеко не везде, даже в Европе. Правда, у нас, в отличие от Европы, иные конфессии (не будем показывать пальцем) поддерживаются государством не открыто, а завуалировано, тайно, через разного рода фонды. Чаплин хочет, чтобы это делалось открыто и легально, и такое желание для представителя заинтересованного юридического лица и активнейшего проводника его интересов вполне естественно и закономерно. 

Но он идет дальше, полагая, что «одни религиозные организации, которые приносят обществу пользу, должны поддерживаться, а другие должны устраняться из жизни страны». Кто именно не приносит пользы, кто должен «устраняться» и, главное, кто будет составлять список «устраняемых» - вот в чем вопрос. Впрочем, никакого вопроса тут нет, все и так ясно. 

Вопросы у меня возникли позже, когда в тот же день на «Эхе» я услышал горячую поддержку этих мыслей со стороны Дмитрия Быкова, к моему удивлению оказавшимся непримиримым борцом с «тоталитарными сектами, которые у нас в какой-то момент получили зеленый свет». 

Что такое «тоталитарная секта»? Быков уверенно употребляет этот термин, ссылаясь на некие его «системные признаки, они хорошо известны». Между прочим, эти признаки, изобретенные так называемыми антикультистами, в религиоведении не признаются по причине их неопределенности, оценочного характера и возможности манипулирования применительно к кому угодно. По справедливому замечанию профессора МГУ Игоря Кантерова, «при желании к разряду „тоталитарных“ могут быть отнесены монастырские обители и религиозные ордена, поскольку их вряд ли можно назвать оазисами безбрежного духовного плюрализма». 

Но вовсе не их имеет в виду вольнолюбивый писатель, восклицая: «Свидетели Иеговы до сих пор свободно ходят по улицам, пристают к людям. Вообще, что такое, да?» 

Ничего такого. Придется привыкать. Ветер разносит семена самых причудливых верований по разным странам, где-то они приживаются, и ничего с этим не поделаешь. Ну нельзя запретить «Свидетелям» ходить по улицам и обращаться к прохожим, пока они не делают ничего противозаконного и покуда Россия находится в европейском правовом пространстве. Не хочешь – не останавливайся и не разговаривай с незнакомцами. 

У нас же любят создавать проблемы на ровном месте. Помните, объявили "военизированной" организацией Армию Спасения, популярную среди бомжей за кормежку супом на московских вокзалах? В течение семи лет судебных тяжб, пока не дошло до Европейского суда, остальной мир не переставал удивляться великому множеству абсурдных слов, сказанных в России об этой мирной протестантской деноминации. 

Так уж получается, что любая кампания против «сект» оборачивается привычной дискриминацией общин протестантов, между прочим, вполне законопослушных граждан, непьющих и имеющих большие крепкие семьи. 

Они, кто-то из них могут не нравиться Дмитрию Быкову, хотя автор «Гражданина поэта» мог бы чуть больше ценить свободу религии – не случайно же авторы Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 год) поместили ее в одну статью (девятую) со свободой мысли и совести. Они, эти авторы, стремились не допустить повторения ситуации, описанной в те же послевоенные годы другим поэтом, евангельским пастором («сектантом», по-нашему) Мартином Нимёллером. О том, как он молчал, когда нацисты пришли за коммунистами, он же не был коммунистом, молчал позже, когда пришли за социалистами, и потом тоже, когда пришли за евреями, он же не был ни тем, ни другим. Заканчивается стихотворение так: «Когда они пришли за мной, больше не было никого, кто бы мог протестовать». 

Не будем драматизировать нынешнюю, вовсе не безнадежную ситуацию. Речь лишь о том, что поэта привычнее видеть в роли защитника обиженных, нежели их обвинителя.


Лев Симкин, 
профессор, доктор юридических наук

также в рубрике ] мы: