Г-н Фарук Калач, турецкий гражданин, 1939 г. р., служил в качестве судьи в ВВС. В 1990 г. он служил в ранге капитана авиагруппы и возглавлял отдел по юридическим вопросам верховного командования.
Приказом от 1 августа 1990 г. Верховный военный совет, в составе премьер-министра, министра обороны, начальника штаба и одиннадцати генералов высшего ранга, принял решение об отставке трех офицеров, включая г-на Калача, и двадцати восьми сержантов за нарушение дисциплины и скандальное поведение. Решение содержало особые замечания относительно поведения заявителя, которое «обнаружило его приверженность противозаконным фундаменталистским убеждениям».
В решении от 22 августа 1990 г. президент республики, премьер-министр и министр обороны утвердили вышеуказанный приказ об отставке, который был применен к заявителю 3 сентября. Министр обороны приказал изъять у заявителя удостоверение социального обеспечения (медицинскую страховку), удостоверение личности военнослужащего и разрешение на ношение оружия.
21 сентября 1990 г. г-н Калач обратился в Верховный административный суд Вооруженных сил с ходатайством об отмене приказа от 1 августа 1990 года и мер, принятых в отношении его Министерством обороны.
30 мая 1991 г. Верховный административный суд Вооруженных сил вынес решение об отсутствии у него полномочий для рассмотрения ходатайства и отмены приказа от 1 августа 1990 года на основании ст. 125 Конституции, которая устанавливает, что решения Верховного Военного совета являются окончательными и обжалованию не подлежат. В этой связи было замечено, что, в соответствии с Законом о военной юридической службе, военные юристы имеют статус военнослужащих. Их принудительная отставка на основании дисциплинарных нарушений регулируется так же, как и в отношении других офицеров.
Три члена суда, оставшиеся в меньшинстве, выразили особое мнение, в котором указали на принцип независимости судебной власти, провозглашенный ст. 139 Конституции. Они выразили мнение, что неприкосновенность гражданских и военных судей, гарантированная данной статьей, составляла lex specialis по отношению к иным положениям Конституции и решение Верховного военного совета, нарушившее данный принцип, вследствие этого подлежит рассмотрению Верховным административным судом вооруженных сил.
Суд не рассматривал вопрос об отказе в сохранении удостоверения социального обеспечения за заявителем и его семьей.
9 января 1992 года жалоба г-на Калача была отклонена судом.
РАЗБИРАТЕЛЬСТВО В КОМИССИИ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
Г-н Калач обратился в Комиссию13 июля 1992 года. Ссылаясь на ст. 9 Конвенции, он жаловался на то, что был отставлен из-за его религиозных убеждений.
Комиссия признала заявление приемлемым 10 января 1995 года. В своем докладе от 27 февраля 1996 года Комиссия выразила единогласное мнение о том, что имело место нарушение статьи 9 Конвенции. Полный текст мнения Комиссии содержится в Приложении 1 в конце данного решения.
ПРИМЕНЁННОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО
В своем обращении в суд заявитель, в дополнение к своей жалобе на нарушение ст. 9 Конвенции, также сослался на ст. 6 ч. 1 на основании того, что его дело в связи с предъявленными ему обвинениями не рассматривалось в судебном порядке.
Суд отмечает, что последняя жалоба выходит за рамки дела, так как она не была затронута ни в решении, ни в докладе Комиссии.
Рамки дела, таким образом, ограничены вопросами, относящимися к ст. 9
II. О ПРЕДПОЛАГАЕМОМ НАРУШЕНИИ СТ. 9 КОНВЕНЦИИ
A. Предварительные возражения Правительства
Правительство представило Комиссии предварительные возражения, разделенные на три части, но в изложении фактов Суду оно представило только ту часть, где указывалось на то, что заявитель не исчерпал возможности защиты своих прав внутри государства, и опустило две другие части о недостаточной компетенции Комиссии ratione materiae и о том, что жалоба заявителя была подана с опозданием. На слушании от 17 февраля 1997 года Правительство представило аргументы, основанные на первой части, и настаивало на отсутствии у Суда компетенции ratione materiae.
Аргумент, повторенный в изложении фактов от декабря 1996 года и на слушании, сводится к утверждению, что заявитель не указывал на нарушение его прав свободы исповедания при обращении к турецким властям. Правительство также настаивало на том, что в соответствии с принципом, изложенным судом в решении от 15 ноября 1996 года в решении Ahmet Sadik v. Greece (Доклады 1996-V, стр. 1654, парагр. 33), заявитель должен был сослаться на ст. 9 Конвенции, которая является неотъемлемой частью законодательства Турции.
Как и делегат Комиссии, Суд считает, что довод о том, что заявителем не были исчерпаны внутренние средства защиты, следует отклонить, так как на основании статьи 125 Конституции и решения Верховного административного суда Вооруженных сил от 30 мая 1991 года, решение Верховного Военного Совета в отношении г-на Калача не могло быть обжаловано в судебном порядке.
B. Основания жалобы
Заявитель указал, что его принудительная отставка явилась нарушением его права на свободу вероисповедания, поскольку она основывалась на его религиозных убеждениях и практике. Заявитель доказывал, что в национальном законодательстве не содержится определения «противозаконных фундаменталистских убеждений», на которые ссылались власти при отправлении его в принудительную отставку (см. параграф 8 выше). Как практикующий мусульманин, он молился пять раз в день и соблюдал пост Рамадана. Документы, представленные Государством в первый раз в период рассмотрения дела Судом, не являются доказательством его членства в мусульманской фундаменталистской секте сулейманитов (Suleymancilik tarikati), о существовании которой он даже не знал. Более того, решением Верховного военного совета был нарушен принцип неприкосновенности судей, закрепленный в статье 139 Конституции.
Государство утверждало, что в основе проблемы лежит вопрос о возможности сохранения членства г-на Калача в Вооруженных Силах. Его принудительная отставка не была вмешательством в его свободу мысли, религии и вероисповедания, но была направлена на отстранение от службы лица, проявившего недостаточную лояльность к основанию турецкой нации, в частности, ее светского характера, защищать который входит в задачу вооруженных сил. Заявитель фактически, если и не формально, принадлежал к секте сулейманитов — общине, известной своими противозаконными фундаменталистскими тенденциями. Различные документы, приложенные к изложению фактов государства Суду, указывали на факт оказания заявителем юридических услуг данной секте, участие в обучении и содействие в назначении на службу членов секты. На основании данных документов комитет в составе пяти офицеров высшего ранга пришел к заключению, что, принимая и исполняя инструкции лидеров секты, капитан группы Калач нарушил военную дисциплину и должен быть отправлен в принудительную отставку на основании ст. 50 (с) Закона о военнослужащих. Верховный военный совет основал на этом мнении свое решение, утвержденное верховным командованием и начальником штаба военно-воздушных сил.
Наконец, возможность исповедовать религию в вооруженных силах создана в Турции как для мусульман, так и для приверженцев иных вер. Однако защитное действие статьи 9 не может распространяться, в случае военнослужащего, на его участие в фундаменталистском движении постольку, поскольку деятельность его членов может нарушить иерархическое равновесие в вооруженных силах.
Комиссия, основывая свое мнение на документах, представленных государством, пришла к мнению, что принудительная отставка заявителя была нарушением его прав, гарантированных ч. 1 ст. 9, и заключила, что данные положения были нарушены вмешательством, которое недопустимо по их смыслу, сочтя, что соответствующие положения закона не предоставляли адекватной защиты от произвольных решений. Делегат Комиссии заметил, что в подтверждение своих замечаний, направленных Суду, государство представило документы, которые, как было сказано во время процедуры в Комиссии, содержали «государственную тайну». В любом случае, данные документы не подтвердили заявлений о том, что г-н Калач имел какие-либо связи с сектой.
Суд повторяет, что, несмотря на то, что свобода вероисповедания является, прежде всего, делом индивидуальной совести, она также предполагает inter alia свободу выражать свои религиозные убеждения не только совместно с другими, публично и в кругу приверженцев этой веры, но и индивидуально и в частном порядке (см. решение по делу «Коккинакис против Греции» от 25 мая 1993 года). Ст. 9 перечисляет ряд форм, которые может принимать выражение религиозных убеждений или вероисповедания, например, богослужение, обучение, соблюдение религиозных практик и обрядов. Однако ст. 9 защищает не всякое деяние, мотивированное или вдохновленное религией или верованием. Более того, осуществляя свою свободу вероисповедания, человек должен принимать во внимание свое положение.
Выбирая карьеру военнослужащего, г-н Калач по собственной воле принял систему воинской дисциплины, которая по самой своей природе подразумевает возможность определенных ограничений прав и свобод членов вооруженных сил, недопустимых по отношению к гражданским лицам (см. решение по делу «Энгель и другие против Нидерландов» от 8 июня 1976 года). Государства могут принимать для своих армий дисциплинарные правила, запрещающие тот или иной вид поведения, в частности, враждебное отношение к установленному порядку, отражающему требования военной службы.
Бесспорно, что заявитель в рамках ограничений, налагаемых требованиями жизни военнослужащего, имел возможность выполнить обязательства, посредством которых мусульманин практикует свою религию. В частности, ему разрешалось молиться пять раз в день и выполнять иные религиозные обязанности, например, соблюдать пост Рамадана и посещать мечеть по пятницам.
Приказ Верховного военного совета был основан не на религиозных убеждениях капитана Калача или на выполнении им религиозных обязанностей, но на его поведении. По утверждению властей Турции, это поведение было нарушением воинской дисциплины и принципа светскости государства.
Таким образом, суд приходит к выводу, что принудительная отставка заявителя не была нарушением права, гарантированного ст. 9, так как она не была вызвана тем, как заявитель исповедовал свою религию.
Таким образом, ст. 9 нарушена не была.
ПО ЭТИМ ОСНОВАНИЯМ СУД ЕДИНОГЛАСНО
1. Отклонил доводы Государства;
2. Постановил, что в данном случае не было нарушения ст. 9 Конвенции.
